Соловки
Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь – одна из святынь Вселенского православия. Соловки издавна называли царством монахов: с XV в. по Божиему произволению земля эта освещается духовными подвигами иноков, а в XX в. обагрилась святой кровью мучеников и исповедников российских.
Трудно выразить словами то впечатление, которое производит на мореплавателей, подходящих к острову, Соловецкий монастырь. Подобно сказочному Китеж-граду восстает он из северных вод Белого моря. Вот как описывает Соловки англичанин Артур Брайс, статья которого «Жизнь в русском монастыре» была опубликована в ноябре 1899 г.: «Я, иностранный еретик, прибыл в этот отдаленный угол Московской империи… в самое сердце грозного Белого моря – моря льдов, чтобы посетить одно из святейших мест всей России – монастырь Соловецких островов. Рано утром мы приближаемся к Соловецкой пристани… По обеим сторонам залива лежат зеленые полуострова, как бы простирая к нам руки для приветствия, далее вдоль песчаной дороги, которая служит набережной, группы монахов, одетых в черное, то размыкаются, то смыкаются. А за ними и над ними поднимаются золотые кресты Соловков во всей их изумительной красе. Мы глядим на них, очарованные. Прежде всего, громадный внешний вал из дикого красного камня, затем белые стены множества церквей, часовен и монастырских зданий, далее ряд над рядами зеленых крыш и купола за куполами, а надо всем этим и выше всего остального – бесчисленные золотые кресты отражают пламя солнечного света. Тут же близко – небольшой холм, окруженный темно-зелеными березами, спускается к зеркалу тихого озера. Картина закончена. Она дышит покоем порядка, чистой радостью, той красотой, которую я пришел искать издалека и которой, теперь знаю, я никогда не видел раньше… Острова всецело принадлежат монахам, все работы по земледелию, рыбной ловле и лесоводству ведутся исключительно ими самими… В целом это монашеское царство: народ и правители – все исключительно монахи в разных монастырских степенях».
Духовная крепость
Начало монашеской жизни на Соловках положили в XV в. старец Савватий и молодой инок Герман, избравшие для служения Богу в безмолвии и уединении Соловецкие острова, расположенные на самом краю земли – в суровом Белом море, в 165 км от Северного полярного круга. В 1429 г. подвижники переправились на Большой Соловецкий остров и поселились возле горы, впоследствии получившей имя Секирной – в память происшествия, которым Бог явным образом указал на предназначение этих земель. Два Ангела высекли розгами жену рыбака, который со своим семейством осмелился обжиться на острове по примеру монахов, и повелели им немедленно удалиться отсюда, ибо «благоволи Бог на пребывание иноческого чина устроену быти месту сему». Преподобные Савватий и Герман прожили в северной пустыни шесть лет «к трудам труды прилагая, радуясь и воспаряя умом ко Всевышнему», затем остров ненадолго опустел: во время отъезда собрата, отплывшего на материк, преподобный Савватий почувствовал приближение смерти и, желая причаститься Святых Христовых Таин, в одиночку переправился в селение Сорока на реке Выг. Здесь, приобщившись у игумена Нафанаила, 27 сентября/10 октября 1435 г. отошел ко Господу.
Но уже в следующем году на Соловках вновь появились монахи – преподобный Герман вернулся с новым собратом – молодым иноком Зосимой. В 1436 г. они прибыли на Большой Соловецкий остров и поселились в двух верстах от места, где теперь стоит монастырь. Господь показал преподобному Зосиме будущую обитель – ему явилась прекрасная церковь в небесном сиянии. На этом месте иноки построили первый на острове деревянный храм в честь Преображения Господня с приделом во имя Святителя Николая и трапезной.
Так было положено основание монастырю, игуменом которого в 1452 г. братией избирается преподобный Зосима. По мере умножения братии неподалеку возводится церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы, куда в 1465 г. были перенесены святые мощи начальника монашеского жития на Соловках преподобного Савватия.
17/30 апреля 1478 г. отошел ко Господу преподобный Зосима, а в следующем году – преподобный Герман.
Кончина основателей монастыря совпала по времени с падением Новгородского княжества – власть над его землями перешла к великому князю Московскому. Он подтвердил право обители на вечное владение Соловецкими островами, данное монастырю архиепископом Новгородским и правителями Новгородской республики. Московские государи заботились о процветании Соловецкого монастыря, видя в нем как оплот православия на Севере, так и опорный пункт против набегов шведов, датчан и финнов.
К середине XVI в. Соловецкая обитель достигла наивысшего духовного и материального процветания, хотя значительный ущерб монастырскому хозяйству наносили пожары (особенно разорительными были пожары 1485 и 1538 гг.). Наибольший расцвет обители приходится на годы игуменства святителя Филиппа (1548–1566), развернувшего грандиозное каменное строительство. В течение 1552–1566 гг. новгородские зодчие и братия возвели храм в честь Успения Божией Матери с Трапезной и Келарской палатами (1552–1557). В 1558–1566 гг. построен главный храм обители – Спасо-Преображенский собор с приделом преподобных Зосимы и Савватия. Заботы святителя Филиппа распространялись на все монастырские земли: при нем на острове проложены дороги, озера соединены каналами, на острове Большая Муксалма устроена ферма.
Укрепление монастыря как «государевой крепости» продолжалось на протяжении последующих веков. При игумене Иакове в 1582–1594 гг. из природного камня возведены мощные стены и башни. Особенно усилилась оборонительная роль обители в игуменство преподобного Иринарха (1614–1626).
Надо отметить, что прибрежным жителям и монахам не было покоя от «свейских немцев» (шведов), так что отряд стрельцов, который нес сторожевую службу в обители, был увеличен до 1040 человек. Впрочем, усилия власти по превращению монастыря в оборонительную крепость отчасти обернулись против нее во время «Соловецкого сидения» 1668–1676 гг. Тогда соловецкие монахи отказались принимать церковную реформу Патриарха Никона, кстати, соловецкого постриженика. Восемь лет монастырь безуспешно осаждало царское войско, и, если бы не предательство одного из иноков, неизвестно, сколько бы еще могла сопротивляться укрепленная твердыня.
В 1694 г. во время морского вояжа Соловки посетил император Петр I, что стало свидетельством прощения опального монастыря. Во второй раз государь прибыл на острова в 1702 г. ввиду войны со Швецией, тогда же он встретился со своим бывшим духовником Иоанном (преподобным Иовом), впавшим в немилость и сосланным в северную обитель.
В XIX в., несмотря на нехватку рабочих рук, строительство и благоустройство на Соловках продолжалось. В 1824 г. при кладбище деревянная церковь во имя преподобного Онуфрия Великого заменена каменной, в то же время архимандритом Макарием основана пустынь, теперь называемая Макариевской, – уникальное сооружение для северного края. Здесь были построены отапливаемые теплицы (тепло подавали по трубам от воскобелильного завода), разбит ботанический сад, где вызревали арбузы, дыни, персики, виноград. На аптекарском огороде выращивали лекарственные растения для монастырской больницы. Коллекция сада насчитывала более 500 видов редких цветов, растений, деревьев, включая кедры, из разных географических зон, – наглядный пример, чего можно добиться трудом, соединенным с молитвой.
В 1859 г. в связи с увеличением числа паломников сооружен Свято-Троицкий собор. Над святыми мощами преподобного Германа вместо часовни построена в 1860 г. освященная в его честь церковь. В этом же году освящен храм в честь иконы Пресвятой Богородицы «Одигитрия» в Савватиевской пустыни – на месте первых трудов преподобных Савватия и Германа, а в двух верстах от пустыни, на Секирной горе, где два Ангела явились жене рыбака, появился новый Спасо-Вознесенский скит. Одним из самых грандиозных гидротехнических сооружений того времени является Муксалмская дамба (1859–1866).
Устав Соловецкого монастыря запрещал держать поблизости скот, поэтому монастырский скотный двор был основан на острове Большая Муксалма, сообщение которого с Большим Соловецким затруднял пролив Железные Ворота. Это препятствие устранила дамба-мост (длина 1200 м, высота 4 м, ширина 6–15 м), при строительстве которой использовалась технология, впервые примененная в XVI в. для устройства Филипповских садков, – дамба сложена из местных валунов, уложенных без раствора.
Игумену Филиппу монастырь обязан и своей иконописной школой: при увеличении числа храмов святитель пригласил на Соловки иконописцев из Великого Новгорода и, возможно, из Москвы. Постепенно у них появились ученики, и в 1615 г. здесь была организована своя Иконописная палата, на базе которой в 1887 г. открыта живописная школа. Причем на протяжении двух веков иконописцы Соловецкого монастыря сохраняли традиционные черты русской темперной живописи, в то время как в других областях Руси иконописание пришло в упадок.
К началу XX в. в монастыре насчитывалось 19 церквей с 30 престолами, 30 часовен, шесть скитов и три пустыни. При обители действовали училище для детей поморов, братское богословское училище, метеостанция, радиостанция, гидроэлектростанция, литографическая мастерская, биостанция – первое научное учреждение в Беломорье. В 1879 г. на Анзере силами монастыря была открыта спасательная станция. Монастырь содержал на архипелаге около тысячи трудников, работавших ради молитв преподобных, и несколько сот наемных рабочих. Число паломников достигало 23 тыс. в год. Богомольцы стремились к древним святыням, обретая на Соловецкой земле душевное умиротворение и покой. Но это было затишье перед бурей.
70 лет вавилонского плена
Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913) предсказывал: «Монастыри будут в великом гонении и притеснении… Истинные христиане будут ютиться в маленьких церквочках. И вы доживете до тех времен, когда опять будут мучить христиан, и мучения их будут подобны древним». Это пророчество исполнилось в XX в.
После октябрьского переворота 1917 г. богоборческая власть объявила войну народу и Церкви. В 1920 г. Соловецкий монастырь был закрыт, а в 1923 г. здесь размещен концлагерь – Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), преобразованный в 1937 г. в Соловецкую тюрьму особого назначения (СТОН).
В помещениях Спасо-Вознесенского скита на Секирной горе размещался штрафной изолятор, в котором с особой жестокостью пытали и калечили людей. Под горой приводили в исполнение смертные приговоры. На Анзерской Голгофе был устроен стационар медчасти, сюда свозили заключенных, заболевших тифом, как вспоминают очевидцы, – не лечить, а умирать. Многие не выдерживали мук, ломались духовно и физически, но немало было и тех, кто показывал чудеса мужества, заставляющие вспомнить о временах первых мучеников за христианскую веру. Среди верующих многие даже воспринимали заключение на Соловках как знак особой милости Божией. Ю.И. Чирков, попавший в лагерь 15-летним подростком, рассказывает: «Сквозь дрему я услышал тонкий жалобный плач, отец Василий, священник из Рязани, с зеленоватой от старости бородой, стоял в углу на коленях, молился и плакал. Я не мог вынести и спустился, чтобы утешить старика. Оказалось, он плакал от радости, что умрет не где-нибудь в тайге, а на земле, Зосимой и Савватием освященной».
Более 30 новомучеников и исповедников Соловецких были прославлены Церковью и канонизированы юбилейным Архиерейским Собором 2000 г., в том числе священномученики Евгений (Зернов), митрополит Горьковский (1937); Александр (Щукин), архиепископ Семипалатинский (1937); Иларион (Троицкий), архиепископ Верейский (1929); Петр (Зверев), архиепископ Воронежский (1929); Амвросий (Полянский), епископ Каменец-Подольский (1932); протоиерей Владимир (Лозина-Лозинский, 1937), протоиерей Александр Сахаров (1927); священник Иоанн Скадовский (1937); иерей Иоанн (Стеблин-Каменский, 1930); преподобномученики архимандрит Вениамин (Кононов, 1928), иеромонах Никифор (Кучин, 1928) и многие другие.
Cсыльный епископат стал авторитетным органом Церкви, голос которого из тюремного застенка был слышен всей России. В мае 1926 г. духовенством СЛОН было составлено знаменитое «Обращение православных епископов из Соловецких островов к правительству СССР», в котором были изложены принципы, определяющие отношение Церкви к государству. До 1929 г. на Соловках еще проводили богослужения. После закрытия монастыря около 60 человек братии добровольно остались в лагере в качестве вольнонаемных. Они совершали богослужения в церкви преподобного Онуфрия Великого на монастырском кладбище. С 1925 г. в богослужениях было разрешено принимать участие и заключенным. «Службы в Онуфриевской церкви нередко совершало по несколько епископов, – пишет Олег Волков. – Священники и диаконы выстраивались шпалерами вдоль прохода к алтарю… Богослужения были приподнято-торжественными… ибо все мы в церкви воспринимали ее как прибежище, укрывающее от врагов. Они вот-вот ворвутся». В 1932 г. последних соловецких монахов выслали с архипелага, богослужения запретили.
В 1939 г., когда обострились советско-финляндские отношения, Соловецкая тюрьма была расформирована. Бывший узник СТОНа академик Александр Баев вспоминает: «В один из июльских дней 1939 г. вдруг загремели открываемые засовы камер. Все насторожились: что это значит? Поголовное уничтожение? Но происходило совершенно иное: обитателей камер выпустили на обширный монастырский двор и все увидели то, что так тщательно скрывала тюремная администрация до той поры, – обитателей Соловецкой тюрьмы. Соловецкие острова передавались в ведение учебного отряда Северного флота. Ценные предметы Соловецкого монастыря, хранившиеся в музее концлагеря, вывозились в музеи Москвы и Санкт-Петербурга. Заключенные распределялись по северным лагерям – в рудники Норильска, шахты Воркуты, на Кольский полуостров. Остатки Соловецкого концлагеря подлежали уничтожению».
Во время нахождения в монастыре учебного отряда были уничтожены чудесные росписи Спасо-Преображенского собора 1863 г. Сохранилось лишь изображение лика Господа Вседержителя в куполе. После Второй мировой войны на острове располагались различные подразделения вооруженных сил. С 1967 г. все здания и сооружения перешли в ведение Соловецкого государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника, реорганизованного в 1974 г. в Соловецкий государственный историко-архитектурный и природный музей-заповедник, существующий и сейчас.
«Бог поругаем не бывает»
В конце прошлого века началось возрождение православной жизни в России. На Соловках 14 апреля 1989 г. была зарегистрирована православная община, которой переданы находившаяся в аварийном состоянии церковь и часовня во имя святителя Филиппа и келейный корпус Филипповой пустыни. Первые богослужения совершали в часовне, освященной 2 июля 1989 г. игуменом Германом (Чеботарем), бывшим настоятелем храма во имя Преподобного Сергия села Ширша Архангельской области, ныне – духовником Соловецкого монастыря.
25 октября 1990 г. определением Святейшего Синода благословлено открытие Соловецкого монастыря, и уже 28 октября в домовой церкви, устроенной братией в одном из корпусов, была отслужена первая литургия. Исполняющим обязанности наместника был назначен игумен Герман (Чеботарь).
С 1992 по 2009 г. наместником Соловецкого монастыря являлся архимандрит Иосиф (Братищев).
Перед праздником Благовещения Пресвятой Богородицы, 4 апреля 1992 г., наместник совершил малое освящение Благовещенской церкви. Вечером, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, состоялся первый постриг в монашество двух насельников возобновленной обители. Имена давали по жребию: одному досталось имя Савватий, в честь преподобного Савватия, Соловецкого чудотворца, другому – Елеазар, в честь преподобного Елеазара Анзерского. С тех пор наречение имен по жребию из числа Соловецких святых при монашеских и иноческих постригах стало традицией в монастыре.
Накануне престольного праздника обители, 17 августа 1992 г., наместник монастыря совершил малое освящение Спасо-Преображенского собора.
19–21 августа 1992 г. произошло долгожданное событие: честные мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа, Соловецких чудотворцев, были перенесены из Петербурга в Соловецкую обитель. Торжества возглавлял Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Он освятил надвратную церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, где были поставлены мощи Соловецких чудотворцев. По благословению Святейшего Патриарха Алексия II с 1993 г. установлено празднование Второго перенесения святых мощей преподобных Зосимы, Савватия и Германа 8/21 августа, а на следующий день, 9/22 августа, совершается память Собора Соловецких святых.
Продолжая древнюю соловецкую традицию, братия монастыря воздвигла Поклонный крест у Секирной горы 21 августа 1992 г. в память всех погибших узников Соловецкого лагеря. 3 июля 1994 г. Поклонный крест в память пострадавших православных иерархов воздвигнут у подножия горы Голгофы на острове Анзер. Благословением Святейшего Патриарха от 7 апреля 1995 г., в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, восстановлен исторический титул обители: Спасо-Преображенский Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь. Указом Святейшего Патриарха Алексия II от 25 марта 2000 г. установлено празднование Собора новомучеников и исповедников Соловецких 10/23 августа. С июня 2003 г. возобновлена монашеская жизнь в Свято-Вознесенском скиту на Секирной горе.
В октябре 2009 г. наместником Соловецкого монастыря назначен архимандрит Порфирий (Шутов), ранее исполнявший послушание казначея Свято-Троицкой Лавры.
В настоящее время богослужение в обители совершают постоянно во всех восстановленных храмах: в церкви святителя Филиппа, надвратном храме Благовещения Пресвятой Богородицы; в летнее время – в Спасо-Преображенском соборе и в храме Успения Пресвятой Богородицы. На острове Анзер постоянное богослужение проводят в церкви Воскресения Христова. В храмах скитов, большинство из которых еще не восстановлено, богослужение проводят периодически, как правило, в летнее время.
В обитель с каждым годом приезжает все больше паломников. Вновь зазвучали молитвы Соловецким чудотворцам. Соловки постепенно становятся тем, чем они были на протяжении шести веков, – островами молитвы среди житейского моря.
Среди святых, подвизавшихся в разные годы в Соловецком монастыре, особо почитаются в России преподобные Зосима, Савватий и Герман (XV в.), преподобный Елисей Сумский (XVI в.), преподобные Иоанн и Лонгин Яренгские (XVI в.), преподобные Вассиан и Иона Пертоминские (XVI в.), святитель Филипп, митрополит Московский (XVI в.), преподобный Иринарх, игумен Соловецкий (XVII в.), преподобный Диодор (в схиме Дамиан) Юрьегорский (XVII в.), преподобный Елеазар, основатель Свято-Троицкого скита на острове Анзер (XVII в.), преподобный Иов (в схиме Иисус), основатель Голгофо-Распятского скита на острове Анзер (XVIII в.) и многие другие.
Соловки: место веры и смерти
До Соловецкого Архипелага можно долететь на самолете из Архангельска, например. Но если вы впервые посещаете эти места, то я вам настоятельно рекомендую доплыть из Рабочеостровска на катере. Даже сейчас, работая над статьей, я закрываю глаза и вижу эту картину, как впереди среди тихой глади Белого моря появляется величественный контур Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря. Это на самом деле настоящая сказка, чувствуешь себя князем Гвидоном –– не меньше!
Сейчас это особо почитаемое место для православных христиан, немало здесь и туристов, которые ищут непопулярные направления для небанального отдыха. Но остров знал разные времена –– и именно о его истории я хочу поговорить подробнее в этой статье.
История основания монастыря
28 июня 2018 года я с нашей молодежной православной группой приехала в Рабочеостровск: здесь мы заночуем перед катером на Соловки. Дежурные на костре готовят ужин, остальные гуляют вокруг, я иду к церкви из фильма «Остров». В это время на севере уже белые ночи, поэтому вид открывается фантастический. Я смотрю вдаль, куда мы завтра поплывем: ничего не видно; вдалеке, на горизонте, небо сливается с водой. Это завтра мы сядем на моторный катер и отправимся по его ежедневному маршруту, это сейчас мы знаем, что там есть еще земля и сколько до нее плыть. Но в 15 веке все было не так очевидно.
В 1429 году два монаха Савватий и Герман решили плыть на Соловки вместе.
Монахи поселились на Большом Соловецком острове и вели тихую жизнь. В то время на острове и случилось чудо, которое предопределило судьбу этого места. На острове тогда жила только одна семейная пара, но два ангела прогнали их со словами: «Уходите отсюда, а не то злою смертью погибнете. На острове же этом иноки жить будут, и соберется здесь множество братии, и будет прославляться имя Божие на месте сем, и храм во имя Иисуса Христа воздвигнут ими будет» (Минеева С. В. Житие и чудеса преподобных Зосимы и Савватия). После этого на острове до 1920 года не селились на долгое время обычные люди, а находился только монастырь.
В 1435 году Савватий, заболев, умирает, а Герман встречает Зосиму, который тоже был в поисках уединенного места, и зовет его с собой на Соловки.
Мощи всех троих преподобных старцев-основателей –– Зосимы, Германа и Савватия –– находятся сейчас в Спасо-Преображенском Соловецком соборе. Мощи лежат перед алтарем в правом приделе собора, и каждое богослужение заканчивается их открытием и возможностью приложиться к основателям этого чудесного места.
Обитель и митрополит Филипп
В 1548 году иеромонах Филипп был назначен игуменом Соловецкого монастыря –– так в истории острова начинается новый важный период. Игумен был очень рассудительным, и при нем произошло много изменений: острова стали соединяться сетью каналов, стали появляться мельницы. Монастырь стал не просто самостоятельной единицей на самообеспечении, но даже промышленным центром Поморья.
С Соловками также связан патриарх Никон: именно там, на острове Анзер, он принял монашеский постриг и был духовным сыном у Елеазара Анзерского. Через несколько лет после пострига Елеазару было видение, как вокруг Никона обвивается черная змея, и старец растолковал это как соблазн, который придет в церковь от Никона. После этого Никон больше не мог оставаться в Анзерском скиту и бежал с островов. Уже будучи патриархом, Никон, несмотря на разногласие с учителем, продолжал посылать в Анзерский скит подарки и деньги на строительство.
Монастырь переживал самые разные времена: он был осажден царскими войсками после того, как монахи осудили как ересь реформы Никона; его осаждали голландцы, шведы, англичане, но монастырь выстоял, чтобы пережить самые темные свои времена.
Превращение в СЛОН
Монастырь стал тюрьмой не в Советское время, в качестве места заточения его использовали еще с XVI века. Но в 1920 году монастырь был окончательно расформирован, а позже в том же году превращен в Соловецкий лагерь особого назначения.
«Необходимо обеспечить Советскую республику от классовых врагов путём изолирования их в концентрационных лагерях», –– из декрета Совета Народных Комиссаров РСФСР «О красном терроре» от 5 сентября 1918.
Таким местом и был выбран самый отдаленный архипелаг. За период существования лагеря (с 1920 года по 1933 год) в нем умерло около 7 500 человек.
На острове Большая Муксалма, где находится Голгофо-Распятский скит, во второй половине 1920-х годов был устроен тифозный изолятор, а после того, как эпидемия тифа прошла, изолятор превратили в VI отделение тюрьмы.
Андреевский скит, который находится на Большом Заяцком острове, стал штрафным изолятором для женщин. Туда отправляли всех беременных, так как любовные связи в лагере были строго запрещены. Выйти из изолятора можно было только после рождения ребенка, когда его отправляли в детский дом на материке, или через «связь» с начальниками лагеря.
В последний раз, когда я была на Соловках, я зашла в музей «Соловецкие лагеря и тюрьмы». Над входом висит репродукция плаката «Советская власть не карает, а исправляет».
О быте заключенных лучше всего расскажут цитаты самих заключенных, которые я видела в этом музее.
Отправляя советских граждан на «перевоспитание», власть изначально не заботилась о состоянии этих людей: осужденных было огромное количество, так что многие не добрались живыми до лагеря.
Бывший заключенный, а впоследствии начальник производственного отдела управления Соловецкого лагеря особого назначения ОГПУ (таких боялись больше всего, потому что они были особенно жестоки) говорил, что основное правило для успешной работы лагеря –– взять от заключенного его максимум за первые три месяца, а потом он не нужен.
«Мы валим толстые деревья, обрубаем сучья… Мы не умеем ни пилить, ни носить тяжести. Мы задыхаемся, сделав полсотни взмахов пилой… десятник кричит: «Кубики! Кубики давай, контра. » Скоро замерзшая одежда оттаивает и снова становится мокрой от снега и пота. Самое трудное — это носить. Кряжи в два метра длиной, толщиной в 20—30 сантиметров надо нести одному. Только что срезанный такой кряж точно налит свинцом, одному его с земли не поднять… Десятник бегает среди работающих и кричит: “Давай, нажимай! Не то на пеньки поставлю!” Мы знаем, что это значит. Плохо работающий заключенный должен раздеться и в одном белье, босой встать на пень. Конвоир сидит у костра, а заключенный мерзнет стоя на ветру. Иногда так замерзают совсем. Весной, когда сходит снег, в Соловецком лесу обнаруживается много трупов — замерзших, застреленных конвоем или убитых десятниками заключенных»
(Геннадий Хомяков (литератор), «Соловецкие острова»).
«Из Кеми заключенных привозят на барже “Клара Цеткина”. Эта баржа была оставлена помогавшими генералу Миллеру англичанами. Везут заключенных в трюме баржи. Трюм этот довольно велик, но «контрреволюционеров» всегда так много, что люди задыхаются в нем. Часто люди вынуждены всю дорогу стоять в полной темноте, ибо даже сесть нельзя из-за отсутствия места, свет же в трюм не проникает. Следует упомянуть, что в пути никакой пищи не выдается»
(Александр Клингер, «Соловецкая каторга»).
Д.С. Лихачев на Соловках
Дмитрий Сергеевич Лихачев (советский и российский филолог, культуролог, искусствовед, доктор филологических наук, профессор) вспоминает о своем прибытии в лагерь следующее:
«…Поразил ландшафт: огромное серое небо, свинцовые тучи, ветер, холод… “Принимает” [этап] Белоозеров и ещё кто-то с ним. [Белоозеров] пошатываясь [скоро праздник], т.е. пьяный, на нём чекистская шинель, длинная, фуражка с широким дном и козырьком [околыш, воротник и обшлага у шинели черные –– такова форма лагерной охраны из заключенных]. …Помню, как сейчас: “Здесь власть не советская, а соловецкая. Сюда нога прокурора не ступала” и пр.».
При этом годы, проведенные на Соловках, Лихачев считал наиболее важными для него. Именно там он, студент, встретил тот пласт людей, которые принадлежали культуре Серебряного века: «Соловки дали мне не меньше, чем университет. Можно сказать, что Серебряный век с его удивительным духом общения завершался для меня на Соловках». (Лихачев Д.С., Беседы прежних лет [из воспоминаний об интеллигенции 1920-1930-х годов])
Но лагерь стал для него больше, чем университетом, он стал для него малой родиной, которой принадлежал его дух: уже в преклонном возрасте он так писал С.О. Шмидту: «… помнится общая атмосфера того далекого, но вечно для меня родного времени. Родного, ибо там формировалась моя личность».
На Соловках Лихачев был свидетелем ночи расстрелов: когда в лагерь пришел указ о массовом расстреле заключенных, лагерников ночью повели в разные места для исполнения приговора. Дмитрий Сергеевич нашел укрытие между поленницами дров. После этого события он считал, что каждый новый день –– это Божий дар ему, и в своем очерке «Школа смелости» писал, что этот случай внушил ему сильное спокойствие, и он долгое время после этого не чувствовал страха.
Также на Соловках Лихачев получил много нравственных уроков, а своими учителями он называл представителей аристократического рода (например, И.Е. Аничкова, Г.М. Осоргина и пр.) –– у них он учился сохранять духовную независимость и стойкость в жестких лагерных условиях. Даже среди других групп заключенных многие не унижались перед лагерным начальством.
Главной задачей Лихачева на Соловках, по его мнению, было сохранить независимость мысли, и на работах, и после, в бараках, они с «однодельцами» вели беседы на иностранных языках и спорили на интеллектуальные темы. Как знак своей принадлежность к интелегенции, или, как он сам называл это сословие, к «людям мысли», он постоянно носил студенческую фуражку. Это был вызов и для начальства, и для других заключенных, так как в лагере находились люди совершенно разных социальных групп. Лихачев снял фуражку лишь дважды: когда входил в ворота Соловецкого монастыря и при встрече с заключенным Чеховским: когда того вели на допрос по подозрению в заговоре, он снял фуражку и поклонился знакомому. После этой встречи в его дело было занесено: «Имел связь с повстанцами на Соловках» ( Лихачев Д.С. Воспоминания. Раздумья)
Дмитрий Сергеевич пишет о свободе духа на Соловках того времени, и как одну из причин такой свободы он указывает разнообразие духовных форм жизни:
«Чем больше было людей разномыслящих, тем больше была эта свобода. Кого только не было: проктофантасмисты, самурай Нарита (со всеми своими самурайскими убеждениями), Мейер и “мейровцы”, православные священники, католические священники, масоны […> теософы (сам автор Теософской энциклопедии Мёбус), армянский патриарх, “пулеметчик” Потто, Казаринов-Лефевр, в которого воплотился дух Людовика XVI, […] и т.д и т.п (Когда много взглядов других, легко иметь свои). В этой возможности иметь свои взгляды, своё, и была свобода».
(Записная книжка Д.С. Лихачева за 1959–1966 гг.)
Такое разнообразие философий и духовных верований, в одной группе не могло не повлиять на этих людей: они были терпимы друг к другу, уважали каждого и не пытались переубедить.
Лихачев провел на Соловках три года, но это время оказало сильное влияние на его мировоззрение. После физического освобождения он сохранил свободу мысли и духа, благодаря чему стал доктором филологических наук и достиг значимых вершин в карьере. Он постоянно жил с мыслью, что живет не только за себя, но и за тех, кто с Соловков не выбрался.
Впервые после заключения он побывал на островах в 1966 году, и вот, что он написал в своей записной книжке:
«Соловки в нимбе солнечного освещения, удостоенные святости за все страдания их заключенных. Соловки, канонизированные природой, сиянием и туманом». Он сравнивал Соловки с Китежем, «в котором живут невидимые страдальцы: каэры, урки, дети-колонисты, нэпманы, священники, ксендзы, эсеры, анархисты, вечные русские мученики-интеллигенты, авантюристы, шпионы –– все-все, увенчанные святостью, невидимые, но живые».
(Записная книжка Д.С. Лихачева за 1959–1966 гг.)
Вместо заключения
Своей статьей я попыталась немного познакомить вас с трагедией этого места, но все, что хочется и нужно рассказать о Соловках, не вместить в одну страницу –– об этом написано немало книг. Только новомучеников времен лагеря на архипелаге было 75 человек. Хочется подробнее рассказать о св. Петре Звереве, св. Павле Флоренском, о том, как праздновали Пасху, когда все было запрещено…
Сколько любви было вложено сюда монахами, которые выбрали эти благодатные острова для своей молитвы и общения с Господом, и сколько боли и чудовищных смертей туда принесла советская власть. Сейчас очень радостно видеть, как православная церковная жизнь возрождается, как скиты снова наполняются монахами, как паломники стекаются, чтобы поклониться земле и подвигу тех, кто на ней жил.
Когда будете уплывать, обязательно встаньте на задней палубе катера и смотрите на этот величественный монастырь, который будет отдаляться от вас, пока не превратится в точку на горизонте, и у вас на душе будет спокойная радостная грусть. Я точно это знаю, ведь я сама не раз так стояла.
АВТОР: Петросянц Елизавета @klevaja
Друзья, если вам понравилась статья, поддержите, пожалуйста, наш миссионерский проект! Мы будем рады репостам и финансовой помощи. Пожертвование можно отправить по номеру карты:
4276 5500 8597 5608
Мария Григорьевна О.
